Замок тайн - Страница 35

Карл подумал, что эта милая девушка, должно быть, очень трудолюбива, хотя в ее возрасте заправлять таким большим хозяйством довольно тяжело. Он невольно проникся уважением к Рэйчел и улыбнулся ей через стол тепло и ласково. Смутное подозрение, недавно мелькнувшее у него, было забыто под впечатлением ее ответной благодарной улыбки. К тому же Карл всегда любил женщин и относился к ним с нежностью.

Ева занервничала от того, что полный нежности взгляд короля подарен не ей, а младшей сестре. И тут же постаралась обратить на себя внимание.

— О, Рэйчел в Сент-Прайори настоящая хозяйка, правая рука отца. Не то что я, такая неумелая, легкомысленная, недомовитая дама. — Она оделила короля такой ослепительной улыбкой, что стало понятно: Ева хороша уже тем, что существует на свете.

Ее дядя явно не находился под очарованием племянницы. Раздосадованный, что она посмела прервать его перед ужином, он на протяжении всей трапезы то и дело бросал через весь стол в ее сторону гневные взгляды, а так как Ева на них не реагировала, то он поспешил прибегнуть к слову:

— Воистину это справедливо, и мне отрадно, племянница, что ты хоть изредка говоришь о себе правдивые речи. И хотя отец всегда баловал тебя, было бы лучше, если бы он последовал премудрости Соломона и воспитывал своих детей в строгости.

— Аминь, аминь, — кивнула Ева и с самым невинным видом пригубила бокал.

Однако преподобного Энтони явно не устроила такая лицемерная покорность.

— Сейчас тяжелые времена, разорение и бедность ниспосланы добрым англичанам во испытание, и когда я сижу в этом доме и вижу, как все здесь наслаждаются греховными мирскими благами… Это никогда не выведет нас на тернистый путь к спасению. Вспомните, например, как любившие чрезмерную роскошь и чревоугодие вавилоняне были повержены трезвыми и скромными персами, а когда же персы ударились в пороки, их побили греки. Нет, подобные излишества, — и он обвел рукой стол и роскошную обстановку трапезной, — никогда не должны прельщать доброго христианина.

Ева Робсарт бросила поверх бокала колючий взгляд в сторону дяди:

— То-то они не прельщают вас настолько, что вы поспешили при первой же возможности перебраться жить в Сент-Прайори и оставить свой скромный пасторский дом в приходе.

— Не кощунствуй! — величественно поднял перст сэр Энтони. — Тебе не хуже меня ведомо, что послужило причиной, отчего я оставил свое жилище и поселился под кровом, где вырос и имею полное право пребывать.

Повернувшись к гостям, он поведал душещипательную историю о том, как он предоставил свое жилище семье разорившихся роялистов — из христианских побуждений, разумеется, а не по политическим мотивам. И сделал он это лишь потому, что Ева отказала им в приюте, а ведь вдова роялиста, которая с детьми осталась без крова, когда-то была подругой Евы Робсарт и очень рассчитывала на ее поддержку. Теперь он, давший им приют, получил благословение всей округи и стал желанным гостем в любом доме.

Глаза Евы помрачнели.

— Вы отлично знаете приказ отца, дядюшка, чтобы в Сент-Прайори не было чужих людей. Распоряжение, которого мы не вправе ослушаться. А что касается вашего благородного поступка, то он, по сути, всего лишь повод, чтобы поселиться среди роскоши, к какой вы привыкли с детства. И к тому же вы теперь стали ближе к наследству Робсартов, которым так жаждете завладеть.

Сэр Энтони побледнел от гнева и весь надулся, словно намереваясь что-то сказать, но только выдохнул воздух. Похоже, слова племянницы задели его за живое и тем выдали, что предположение, высказанное Евой, не так уж далеко от истины.

Карл и Джулиан невольно переглянулись. Похоже, в этом доме стало обычаем выставлять семейные ссоры на обозрение гостей. За столом возникла напряженная тишина, которую дружелюбно настроенный король постарался разрядить.

— Возможно, ваше последнее высказывание, миледи Ева, не совсем справедливо. Хотя состояние рода, за вычетом приданого за женщинами, передается по мужской линии, я слышал, что у лорда Робсарта было еще два сына. Один — да пребудет душа его в мире — уже предстал перед Творцом, но ведь был еще один сын. Николас, если я не ошибаюсь?

Сэр Энтони только пожал плечами, а Ева заметно смутилась и обменялась взглядом с сестрой, словно ища у той поддержки.

— Наш брат Николас уже много лет живет на континенте, — медленно начала она. — Мы почти не знаем его, и отец не поддерживает с ним никаких связей.

— Он услал его во Францию, — сказал сэр Энтони, — как в свое время несчастного Эдуарда. Хотя чему могут научить потомка английских лордов эти лягушатники?

Карл увидел, что стоявший у буфета и протиравший ножи управляющий повернулся и стал прислушиваться. Заметив, что за ним наблюдают, он принялся торопливо складывать ножи на поднос. Сэр Энтони невозмутимо продолжал:

— Я слышал, что мой брат отрекся от него. Там что-то связано с его второй супругой и, памятуя, как дерзко, почти бесстыдно, вела себя сия дама, я не удивлюсь, что и с Николасом не все чисто по крови. Возможно, поэтому Дэвид не желает его знать. Помню, его привозили еще ребенком, но вскорости направили к его родне, к этим Бомануарам. Там он сейчас и находится, где-то в Бретонском графстве.

Державшийся молчаливо все это время Джулиан невольно подался вперед:

— Прошу вас не отзываться об этом роде в таком тоне, преподобный отче. Я тоже происхожу от Бомануаров и…

Его слова прервал оглушительный грохот. Управляющий уронил поднос с ножами. Он замер, глядя расширившимися глазами на Джулиана.

— Вы, сэр? Вы из Бомануаров? — В голосе старика звучал если не страх, то уж точно испуг.